Верхне-Силезская наступательная операция Красной армии проводилась с 15 марта по 31 марта 1945 года частью сил 1-го Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева. По оценкам ряда исследователей, эта операция является одной из самых стремительных операций в последний год Великой Отечественной войны.
Фланги под угрозой
После проведения Сандомирско-Силезской (12 января-3 февраля 1945 года) и Нижне-Силезской (8-24 февраля 1945 года) наступательных операций советские войска перенесли военные действия на территорию Германии и заняли позиции на реках Одер и Нейсе для наступления на Берлин и Дрезден.
Советский регулировщик Е.С. Лазовой у переправы через Одер. Март 1945 г.
В ходе январского наступления части 1-го Украинского фронта вышли к Одеру. Февраль ушел на вытеснение противника из Нижней Силезии и, соответственно, еще большему приближению к столице Рейха Берлину. После завершения Нижне-Силезской операции 1-й Украинский фронт активно восстанавливался: войска получали пополнение, оружие, технику, боеприпасы и все необходимые материалы. Приводились в порядок тылы, восстанавливались железные дороги и аэродромы.
Однако на территории Верхней Силезии оставались вражеские войска: армейская группа «Хейнрици», а также 1-я танковая и 17-я армии группы армий «Центр». Они могли помешать дальнейшему наступлению советских войск ударами с фланга. Сложилась ситуация, когда левый фланг войск И. Конева оказался «нависающим» с севера над достаточно мощной группировкой фашистских войск, сосредоточенных у города Оппельн – так называемый «Оппельнский выступ». С одной стороны, для Красной армии это была выигрышная позиция, если бы она решила атаковать немцев в районе Оппельна. Но, в случае наступления 1-го Украинского на Берлин, уже гитлеровцы могли использовать свою оппельнскую группировку для флангового удара по частям Конева. Что отвлекло бы их от выполнения задачи, а в худшем случае – заставило перейти к обороне.
В это время обстановка на соседних фронтах была достаточно сложной. 4-й Украинский вёл тяжелые бои в Чехословакии и двигался медленно. 1-й Белорусский фронт решал задачу ликвидации угрозы со стороны Восточной Померании.
Немцы же с помощью тыловых резервов смогли довольно быстро восстановить боеспособность разбитых в ходе Висло-Одерской операции дивизий и создать новую сильную линию обороны. Немецкие войска оставались грозным противником.
Лишившись Силезского промышленного района, враг не оставлял надежды вернуть эту территорию. Советская разведка докладывала о том, что немцы готовят новый удар по южному крылу фронта И. Конева.
Советское руководство беспокоил факт, что после потери Силезского промышленного района германское командование держало против южного крыла 1-го Украинского фронта значительную группировку войск, продолжая усиливать ее. Как вспоминал командующий 1-м Украинским Иван Конев, Верховный Главнокомандующий Иосиф Сталин неоднократно звонил ему и «настойчиво обращал мое внимание на то, что гитлеровцы собираются нанести нам удар на юге, на ратиборском направлении, намереваясь вернуть себе Силезский промышленный район». Оба понимали: если гитлеровцы вернут Силезию, наступление на Берлин будет задержано, а война может затянуться. Этого допустить было нельзя. Конев выразил уверенность: Силезию наши войска не уступят. И сообщил, что командование фронта готовит операцию на южном крыле для ликвидации группировки противника в районе Ратибора.
Воевать, не разрушая
Так возник замысел Верхне-Силезской операции. Её целью был разгром оппельнско-ратиборской группировки противника и выравнивание фронта, чтобы создать условия для будущей берлинской операции. Окружение и уничтожение немецкой армейской группировки «Хейнрици» должно было также способствовать успешному проведению 4-м Украинским фронтом Моравско-Остравской операции по освобождению восточных районов Чехословакии.
При планировании наступательной операции в Верхней Силезии И. Сталин обратил особое внимание на необходимость, по возможности, сохранить промышленные предприятия от разрушения. После освобождения эти исконно польские земли должны были отойти Польше. Изучая карту предстоящих боевых действий, Верховный Главнокомандующий обвёл пальцем это район и сказал: «Золото».
И. Сталин отдал приказ И. Коневу провести наступление без привлечения сил других фронтов. Командование фронта сосредоточило на сравнительно небольшой территории почти половину своих сил. Для участия в операции Ставка выделила 5-й гвардейский механизированный корпус, который находился в резерве с мая 1944 года и не был ослаблен боями. Предполагалось разбить противника поэтапно: вначале окружить и уничтожить немецкие соединения в районе Оппельна, затем очистить от противника Рыбникский угольный бассейн южнее Оппельна, на завершающем этапе предстояло взять последний крупный город этого района Ратибор.
Подготовка к операции заняла пять недель. За это время были сформированы две ударные группировки: северная находилась в районе города Гроткау, южная – в районе Козеля. Их задачей было рассечь немецкие части и замкнуть кольцо окружения.
Советские танкисты в Силезии, март 1945 г.
Только что завершившая Висло-Одерскую операцию группировка войск 1-го Украинского насчитывала 408 тысяч человек, почти тысячу танков, свыше 5 тысяч артиллерийских орудий и более 1,5 тысячи самолетов. Немцы имели до 40 дивизий, множество отдельных частей, несколько моторизованных и танковых эсесовских дивизий, в том числе элитное танковое соединение «Герман Геринг», солдаты которого отличалась хорошей выучкой и организацией.
Противник усиленно готовился к боям, увеличивая свою группировку на этом направлении. За пять недель относительного затишья к середине марта немцам удалось хорошо укрепить передний край обороны, а также создать у себя в тылу довольно прочные узлы сопротивления, подготовить к длительной обороне большинство населенных пунктов. Особое внимание они уделили инженерному обеспечению обороны, поставив везде, где это только было возможно, максимум минных заграждений. В этом густонаселенном районе Германии с многочисленными небольшими городами в опорные пункты превращались дома, рылись траншеи, ходы сообщения и окопы. Создавались разнообразные огневые точки, в том числе пулеметные гнезда и бетонные колпаки, которые было сложно подавить даже артиллерийским огнем.
Глубина обороны противника доходила до 20-25 километров. При этом на Оппельнском выступе приходилось примерно около 8 километров фронта.
Поединок
Передислокация советских войск не стала тайной для немецкой разведки. Командование вермахта решило нарушить планы командования 1-го Украинского фронта и нанести упреждающий удар. Немцы решили ударить по советскому плацдарму между Козелем и Ратибором, и уничтожить плацдарм. В ночь на 8 марта 1945 г. немецкие войска пошли в атаку. Удар наносила егерская группа – 97-я егерская дивизия и 1-я лыжно-егерская дивизия. Первоначально наступление успешно развивалось: егеря наступали на север вдоль берега Одера, а части 11-го корпуса навстречу егерской группе. Но вскоре наступление заглохло. Немцы смогли отбить всего несколько километров плацдарма. Получив решительный отпор, перешли к обороне.
15 марта после 40 минут артиллерийской подготовки две группировки советских войск 1-го Украинского фронта начали встречное наступление в направлении Нейштадта из районов севернее (4-я танковая и 21-я армии, 34-й стрелковый и 4-й гвардейский корпуса) и южнее (59-я и 60-я армии, 7-й гвардейский механизированный и 31-й танковый корпуса) Оппельна при поддержке 2-й воздушной армии.
1-й Украинский фронт, Германия, март 1945 г.
Немцы на места прорыва спешно перебрасывали подкрепления и сами делали безуспешные попытки атаковать.
Сходу прорвать оборону противника на всю её глубину не удалось, несмотря не танковую поддержку наступления. Весенняя распутица лишала танковые части возможности маневра. Наступать можно было только вдоль дорог. Советские танкисты в этом сражении столкнулись с массированным применением немцами последних модификаций фаустпатронов, которые были особенно эффективны в ходе боев в густонаселенной местности. Кроме того, из-за плохой погоды авиация в первую половину дня 15 марта бездействовала и не смогла поддержать сухопутные войска в полную силу.
Советское командование наносило мощные удары танковыми частями, это был единственный эффективный и быстрый способ прорвать оборону. Танковые части несли серьезные потери, некоторые потеряли до трети боевых машин, но это не остановило наступление.
В первый день наступления Северная группировка создала брешь на фронте в 8 километров и продвинулась вглубь на 8-9 километров. Южная группировка продвинулась вглубь обороны противника на 10 километров.
После двух суток тяжелых кровопролитных боев тактическая оборона противника была прорвана.
Чтобы не дать врагу опомниться, войска И. Конева вели наступление круглосуточно. Советское командование заранее предусмотрело такую возможность, и в каждой дивизии сформировали для ночных боев по одному ударному батальону. В ночных боях артиллерия поддерживала эти батальоны, сокрушая врага прямой наводкой.
Советские войска старались максимально сократить потери: к немцам посылались парламентеры, но договориться не удалось. Тогда был дан приказ окружить и уничтожить немецкую группировку.
Гвардии старший сержант Илья Амелин из 15-й гвардейской стрелковой дивизии с трофейным немецким гранатометом «Панцерфауст». 1-й Украинский фронт. Из наградного листа: «18 марта 1945 года товарищ Амелин подобрал немецкое реактивное ружье и с третьего выстрела поджег одно из двух немецких самоходных орудий у деревни Никласдорф, Силезия».
Уже 18 марта оппельнская группировка была окружена войсками Красной армии. Оказались блокированы две пехотные дивизии вермахта, а также – часть механизированной и полная пехотная дивизия СС. И тогда командующий группой армий «Центр», последний генерал-фельдмаршал вермахта (по дате присвоения звания), Фердинанд Шёрнер бросил на поле боя свой последний козырь: танковую дивизию «Герман Геринг». Перед командованием дивизии Шёрнер поставил задачу: деблокировать взятые в кольцо части... пока ещё есть, кого деблокировать. И 19 марта «Герман Геринг» атаковала советские позиции.
Не особо церемонясь со «зверологией» гитлеровских танков, советские танкисты и артиллеристы устроили «Пантерам» кровавую баню. Во избежание полного исчезновения дивизии «Герман Геринг», Шёрнер вынужден был перебросить с других участков фронта части 10-го армейского корпуса, а также танковую и пехотную дивизии. Однако гитлеровское наступление упёрлось в мужество и героизм трёх корпусов Красной армии: 118-го стрелкового, 6-го механизированного и 4-го гвардейского танкового.
20 марта остатки оппельнской группировки попытались пойти на прорыв. Попытка не удалась. К утру 22 марта вражеские части были полностью уничтожены, город Опельн освобожден.
24 марта части 21-й общевойсковой и 4-й гвардейской танковой армий после упорных уличных боев взяли город Нейсе.
Из сводок Совинформбюро от 24 марта 1945 г.
Советская пехота в уличных боях за город Нейсе.
Поняв, что в решающем поединке с войсками Ивана Конева он проиграл, Шёрнер бросает всё, что может, на оборону города Ратибор. И вот тут бойцам Красной армии приходится столкнуться с самым отчаянным сопротивлением гитлеровцев. Чему очень способствовали жесткие меры командующего группой армий «Центр». Очень жесткий командир генерал-фельдмаршал Шёрнер держал немецких солдат в страхе, без всякого сомнения подписывал расстрельные приговоры за трусость, дезертирство и отказ воевать.
На Ратибор вела наступление 60-я армия под командованием генерал-полковника Павла Курочкина. Тяжёлые погодные условия мешали действовать авиации, и пехоте Курочкина приходилось несладко. А когда гитлеровцы перебросили под город Рыбник, находившийся на пути к Ратибору, дополнительно две танковые дивизии, положение и вовсе стало неимоверно тяжёлым.
В помощь 60-й армии по приказу командующего фронтом Ивана Конева были переброшены два корпуса 4-й танковой армии, что сразу изменило ситуацию в пользу Красной армии. Поддержала и погода: тучи рассеялись, в бой вступила советская авиация.
Рыбник Красная армия взяла 27 марта за три дня тяжёлых боёв, в которых «перемолола» остатки гитлеровских резервов. В числе «последних аргументов», брошенных гитлеровцами для удержания рубежей стала отборная танковая «Бригада сопровождения фюрера».
Однако дальше терять своих солдат и офицеров Конев был не расположен. И на Ратибор обрушился настоящий огненный шквал. 29 и 30 марта по гитлеровской системе обороны попеременно то наносила ракетно-бомбовые удары авиация 2 воздушной армии, то работала артиллерия прорыва (две дивизии – 17 и 25 – специально перебросили к Ратибору по приказу Конева).
В последний день марта 1945 года советские войска взломали оборону войск Шёрнера и вошли в Ратибор. Местное население встречало их слезами радости: тогда ещё никому не приходило в голову называть красноармейцев «оккупантами»...
После взятия Ратибора Иван Конев отдал приказ остановить наступление. Войска нуждались в отдыхе. Впереди было главное – Берлин.
За 16 суток наступления советские войска освободили юго-западную часть Верхней Силезии и вышли на рубеж Штрелен, Нейсе и южнее Ратибора в предгорье Судет, заняв выгодные позиции для продолжения наступления на дрезденском и пражском направлениях. Угроза на южном фланге 1-го Украинского фронта была ликвидирована.
Немецкие войска потеряли в ходе сражения только убитыми и пленными около 66 тысяч человек, причем, лишь около 20 тысяч из них были взяты в плен.
Потери 1-го Украинского фронта, несмотря на появляющиеся в последнее время отдельные оценки этой операции как «почти бескровной», составили 66 801 человек, из них 15 876 – убитыми, умершими и пропавшими без вести. Среди погибших – два высших офицера – командир 10-го гвардейского танкового корпуса Нил Данилович Чупров и командир 6-го гвардейского мехкорпуса 4-й гвардейской танковой армии Василий Федорович Орлов. Оба командира воевали на фронте с начала Великой Отечественной войны.
Полковник Нил Чупров (слева) и гвардии полковник Василий Орлов (справа). За спины своих солдат не прятались. Погибли, как герои. Помните.
Третий рейх полностью утратил контроль над важнейшим Силезским промышленным районом. В Силезии было сосредоточено до четверти промышленного потенциала Германии, здесь добывали уголь, сталелитейные заводы производили металл. Не случайно ближайший сподвижник Гитлера рейхсминистр вооружений и боеприпасов Третьего рейха Альберт Шпеер заявил, что после потери этого района войну можно считать проигранной. Это, действительно, был серьезный удар не только по конкретной немецкой группировке, но по всей немецкой армии.
Советские артиллеристы в освобожденном городе Нейсе, март 1945 г.
«Братская» благодарность
Кстати, эта территория с её промышленным потенциалом не только была отобрана у врага, но и ещё с минимальными потерями после войны вручена «польским братьям». Ведь не случайно И. Сталин лично просил маршала И. Конева при возможности «воевать помягче», во всяком случае, вблизи крупных промышленных предприятий. Так что, благодаря выполнению такой просьбы поляки сразу после войны получили возможность довольно заметного экономического роста.
Фронтовые дороги Силезии помнят гусеницы русских танков…
Однако это ничуть не помешало их неблагодарным наследничкам объявить освобождавших их страну и «прирезавших» Польше изрядный кусок немецких земель советских воинов «большевистскими оккупантами». Видимо, известный польский «гонор», буквально переводимый как «честь», ну очень уж своеобразен. И куда больше напоминает не настоящие примеры рыцарского благородства, но черную неблагодарность. Впрочем, отношение потерявших последние остатки совести западных политических подлецов к героям, освободившим Европу от «коричневой чумы», давно известно. И вряд ли заслуживает того, чтобы о нем сегодня лишний раз говорить.
Мы говорим сегодня о подвиге воинов, героев-освободителей, который вечно будет жить в наших сердцах, исполненных благодарности к дедам и прадедам, подарившим своим потомкам Великую Победу.
Материал подготовила ветеран УФСБ России по Саратовской области, кандидат исторических наук Татьяна Бреус
Фото из открытых источников
