Продолжение. Начало здесь.
Жаркое лето 1944-го
Стоит обратить внимание на некоторые военно-политические события накануне и во время восстания в польской столице. По накалу сражений лето 1944 года выдалось исключительно жарким. Нацистская Германия оказалась зажата в клещи с запада и востока.
6 июня союзные войска высадились в Нормандии («Оверлорд»), открыв боевые действия на Втором фронте. 23 июня Красная армия начала крупнейшую наступательную операцию в Белоруссии «Багратион».
17-18 июля советские войска пересекли границу СССР с Польшей. Вместе с бойцами Красной армии на родную землю вступили воины 1-й армии Войска Польского. 29 июля войска 1-го Украинского фронта форсировали Вислу в районе Сандомира в 180 км к юго-востоку от Варшавы. В конце июля части 1-го Белорусского фронта осуществили Люблинско-Брестскую операцию. Советские войска, форсировав Западный Буг, 24 июля овладели городом Люблин. Правое крыло фронта 28 июля освободило Брест.
Согласно советскому плану операции, утверждённому И. Сталиным 28 июля 1944 г., Варшаву предполагалось брать не в лоб, а обойти с севера и юга, создав для этого плацдармы на Висле. Такая тактика учитывала и необходимость сохранения города как одного из центров славянской культуры.
28 июля-2 августа 1944 года советские войска создали плацдарм к югу от Варшавы и передали его частям Войска Польского, которые должны были, наступая вдоль реки, войти в Варшаву с юга.
К этому времени войска 1-го Белорусского фронта, находившиеся под стенами Варшавы, пройдя с 23 июня с боями более 600 км, были крайне измотаны. Отстали обозы с боеприпасами, обмундированием, продовольствием, горюче-смазочными материалами. Фронт временно лишился воздушного прикрытия, приданная ему 16-я воздушная армия ещё не успела перебазироваться на ближайшие к фронту аэродромы.
Всё это было хорошо известно германскому командованию, которое решило нанести мощный танковый контрудар со стороны Варшавы в тыл советскому плацдарму на Висле. Для контрудара командование вермахта собрало в «стальной кулак» значительные силы: 5-ю танковую дивизию СС «Викинг», танковую дивизию «Герман Геринг», 3-ю танковую дивизию СС «Мёртвая голова» и одну пехотную дивизию. Всего под Варшавой в конце июля вермахт сосредоточил 51,5 тыс. солдат и офицеров, 1158 орудий и миномётов, 600 танков и САУ.
Находившаяся ближе всего к польской столице советская 2-я гвардейская танковая армия насчитывала 32 тыс. бойцов, 468 орудий и миномётов, 425 танков и САУ. 31 июля 1944 г. армия приблизилась к окрестностям Варшавы, но была встречена танковыми дивизиями гитлеровцев. Ударив с трёх сторон, немцы фактически окружили и уничтожили 3-й танковый корпус 2-й армии. При этом германская группировка находилась в более выгодных условиях, опираясь на Варшавский укреплённый район. На подступах к польской столице советские войска потеряли 280 танков и были вынуждены перейти к обороне.
Так что для советского командования восстание началось в самый неподходящий момент, ибо приковывало к Варшаве пристальное внимание гитлеровцев, перебросивших сюда дополнительные силы. Кстати, польские историки также отмечали невозможность 1-го Белорусского фронта продолжать в сложившихся условиях дальнейшее наступление.
«Буря» - «подарок судьбы» для вермахта
Начиная с 22-23 июля 1944 года Варшава была охвачена паникой. Под давлением наступающей Красной армии части вермахта и немецкое гражданское население в спешном порядке покидали польскую столицу. Однако к концу июля ситуация резко изменилась. Гитлер принял решение не сдавать город ни при каких обстоятельствах: в польскую столицу возвращается немецкая администрация, в район Варшавы прибывают свежие немецкие части, значительное количество танков, артиллерии и авиации.
31 июля на совещании главного штаба Армии Крайовой ещё превалировала точка зрения о преждевременности выступления. Разведка АК своевременно доложила руководству на усиление немецкой обороны на подступах к Варшаве, и предложила Коморовскому отложить восстание. Разведка настаивала: признаков отхода немцев нет, в город перебрасываются свежие части, а ведь план восстания предполагал бои с отступающим, а не с готовым к обороне противником.
Известно, что за некоторое время до начала восстания состоялась секретная встреча Коморовского с представителем германской военной разведки П.Фуксом. Польского генерала предупредили: германской стороне известно о готовящемся восстании и примерной дате его начала. Но восстание началось. Получив данные о приближении советских танковых частей, Коморовский назначил начало восстания на 17:00 1 августа 1944 года.
К повстанцам с первых дней восстания присоединились несколько сот бойцов Армии Людовой, но большая их часть была выведена из города ещё до восстания для налаживания партизанской борьбы в лесах.
Узнав о восстании в Варшаве, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер назвал его «подарком судьбы», так как оно стало удобным предлогом для массовых репрессий и разрушения польской столицы. Руководство подавлением восстания взял на себя сам Гиммлер, получивший от Гитлера директиву стереть город с лица земли. Общее руководство подавлением восстания возложили на обергруппенфюрера СС фон-Баха, который подчинялся непосредственно Гиммлеру.
То, что восстание – авантюра, стало понятно уже в первые часы. 25 000 немцев успели занять оборону в подготовленных для этого опорных пунктах. Как рассказал на допросе в советском плену бывший военный комендант Варшавы генерал-лейтенант Рейнар Штагель, немецкая контрразведка обладала полной информацией о ситуации в Варшаве, поэтому начало восстания не застало германское военное командование врасплох.
Польский повстанец
Повстанцам катастрофически не хватало оружия и боеприпасов. Более того, после первых же неудач целые отряды прекращали бои. Из сотен целей, намеченных для захвата повстанцами, в реальности удалось взять под контроль лишь незначительное число. Хотя почти треть города оказалась в руках восставших, даже в этих районах продолжали действовать опорные пункты противника. Вокзалы, казармы, Варшавская цитадель, все мосты, штабы и аэродромы оставались в руках немцев. Восстание даже не смогло создать единой контролируемой территории, речь шла лишь о разделённых очагах сопротивления.
В первый же день необстрелянные части АК, состоявшие в основном из молодёжи и интеллигенции, понесли тяжёлые потери – около 2000 человек против
500 солдат и офицеров противника. Коморовский передавал в Лондон 1 августа: «Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы требуем, чтобы Советы помогли нам немедленной атакой извне».
«Прекрасная» идея! Но как раз в это время советские части вынуждены были обороняться, отражая мощный контрудар нацистов. Приказ о переходе к обороне был отдан советским войскам 1 августа в 4:10 по московскому времени, то есть фактически ещё до начала восстания в Варшаве.
Начиная с 4 августа немцы приступили к планомерному подавлению восстания. При этом с фронта не было отозвано ни одной крупной части. Против повстанцев бросили охранные части СС, полиции, украинских националистов и сводный полк 29-й штурмовой бригады СС РОНА (т.н. «бригада Каминского»), состоявшей из власовцев и иных предателей.
Донесение от 18 сентября 1944 года, подписанное офицером Армии Людовой – поручиком Г.Моравской. ЦА МО РФ.
Гитлеровское командование, используя разобщённость восставших, методично, по очереди уничтожало очаги сопротивления, применяя тяжёлые орудия, бронепоезда, танки и огнемёты. Повстанцы несли значительные потери. Обстановка в городе на тот момент оставалась неясной даже для Коморовского.
2 августа 1944 года разведка 1-го Белорусского фронта получила первые, весьма расплывчатые, сообщения о восстании в Варшаве. В город был сброшен советский связной офицер с радиостанцией, но он погиб, так как советское командование не знало точного расположения повстанческих сил.
Польское правительство в Лондоне бомбардировало И. Сталина просьбами о помощи. Советский лидер запросил военных о том, что можно сделать в такой ситуации. Маршалы Г. Жуков и К. Рокоссовский доложили: нужно время на подтягивание тылов, перегруппировку сил, и хотя бы самый небольшой отдых для измотанных частей. Начать операцию по освобождению Варшавы не представлялось возможным ранее 25 августа.
Штрафники Зондер-полка СС «Дирлевангер» во время подавления Варшавского восстания
Пропагандистские трюки Армии Крайовой
Восстание принимало характер всенародной борьбы против оккупантов: героически сражавшиеся варшавяне не знали о закулисных манёврах руководства АК и истинных мотивах восстания.
А в печати Армии Крайовой усилились нападки на СССР, который, якобы заранее зная о восстании, не оказывает теперь никакой помощи. Публиковались материалы о том, что восстание будто согласовывалось с англичанами и представителем командующего 1-м Белорусским фронтом. При этом за «представителя Рокоссовского» штаб АК выдавал некоего капитана Калугина, якобы заброшенного к повстанцам по воздуху. На Калугина ссылался даже Миколайчик в ходе второй беседы со Сталиным 9 августа 1944 г. На самом деле Калугин служил офицером во власовской армии, сбежал в декабре 1943-го к польским партизанам. 5 августа 1944-го Калугин передал из штаба Коморовского телеграмму Сталину с просьбой помочь восставшим оружием.
13 августа 1944 года ТАСС обнародовало официальную позицию СССР по событиям в Варшаве: «В последние дни в зарубежной печати появились сообщения со ссылкой на газеты и радио польского эмигрантского правительства о восстании и боях в Варшаве, начавшихся 1 августа по приказу польских эмигрантов в Лондоне и продолжающихся до сих пор. Газеты и радио польского эмигрантского правительства в Лондоне упоминают при этом, что повстанцы в Варшаве якобы были в контакте с советским командованием, но оно не пришло к ним с необходимой помощью. ТАСС уполномочен заявить, что эти утверждения и упоминания зарубежной печати являются либо результатом недоразумения, либо проявлением клеветы на советское командование. Агентству ТАСС известно, что со стороны польских лондонских кругов, ответственных за события в Варшаве, не было предпринято ни одной попытки, чтобы своевременно предупредить и согласовать с советским военным командованием какие-либо выступления в Варшаве. Ввиду этого ответственность за события в Варшаве падает исключительно на польские эмигрантские круги в Лондоне».
В разведсводке 1-го управления НКГБ СССР от 19 августа 1944 года о положении в Польше сообщалось о проводимой АК антисоветской пропаганде, обвинявшей СССР в неоказании помощи восставшим: «…Руководство «Крайовой Армии» рассчитывало, что части Красной армии займут Варшаву 19-20 августа. Восстание преследовало политические цели: взять власть в свои руки к приходу Красной армии и объявить, что поляки освободили Варшаву сами ещё до прихода Красной армии»… При этом в связи с неудачей восстания руководство «Армии Крайовой» проводит устную пропаганду: «Мы подняли восстание с целью помочь Красной армии взять Варшаву. Однако, когда восстание начало развиваться, Красная армия умышленно приостановила своё наступление и не помогает восставшим даже вооружением. Командование Красной армии сделало это с целью, чтобы немцы уничтожили лучшую часть польских патриотов…».
При этом Коморовский прекрасно знал истинное положение советских войск. 5 сентября 1944 года в своём секретном анализе ситуации он писал: «Думаю, что нам не надо предаваться иллюзиям, что советское наступление через несколько дней завоюет Варшаву. У немцев достаточно сил, чтобы остановить советское продвижение. Русские силы оторваны от своих баз снабжения и им не хватает средств связи. У немцев, напротив, всё это есть… Висла защищает немцев от русского вторжения». Но штаб АК через свою печать продолжал уверять варшавян в «предательстве Москвы».
Кто помогал повстанцам?
Понимая, что восстание не удалось, польское эмигрантское правительство пыталось свалить ответственность за его начало не только на Москву, но и на Лондон. В начале августа поляки пожаловались американцам, что англичане, пообещав якобы оказывать восстанию помощь, теперь отказываются это делать. Однако это не соответствовало действительности: английская авиация небольшими силами 3, 4 и 13 августа 1944 г. сбрасывала над Варшавой оружие и продовольствие. Как и ожидалось, потери бомбардировщиков от зенитного огня противника оказались тяжёлыми: в среднем на тонну сброшенного груза пришёлся один сбитый самолёт. При этом большая часть грузов попала в руки немцев.
Попытка Миколайчика побудить к помощи США также не возымела успеха: американцы сослались на то, что Армия Крайова в оперативном отношении подчиняется Лондону. Характерно, что в середине августа западные союзники и сам Миколайчик признавали в переписке с советским руководством, что восстание началось преждевременно.
8 августа 1944-го при участии представителя Ставки Верховного главнокомандования маршала Г. Жукова был разработан новый план освобождения Варшавы.
Боец Армии Крайовой во время восстания в Варшаве
9 августа 1944 г. И.В. Сталин снова принял в Москве польского премьер-министра С. Миколайчика. Теперь в беседе со Сталиным тон Миколайчика был уже совсем другим: он просил быстрейшей помощи повстанцам оружием. Сталин не возражал. Однако справедливо отметил, что восставшим требуется прежде всего тяжёлое оружие, а сбросить его с самолётов технически не представляется возможным. В целом советский лидер расценил восстание как «нереальное дело». Сталин откровенно сказал: «Просто жалко этих поляков» (т.е. повстанцев). Вначале он считал взятие Варшавы советскими войсками делом нескольких дней, но противник перебросил под город дополнительные силы и теперь освобождение польской столицы требовало времени. Положение осложнялось и тем, что гитлеровцы во второй половине августа активизировали нажим на плацдарм к югу от Варшавы, так что для его удержания пришлось отвлечь дополнительные силы.
К концу августа 1944-го стало ясно: реально спасти восставших от планомерного и систематического истребления может только наступление Красной армии. 22 августа 1944 г. в послании Черчиллю и Рузвельту Сталин подчеркнул: «...советские войска делают всё возможное, чтобы перейти на новое широкое наступление под Варшавой. Не может быть сомнения, что Красная армия не пожалеет усилий, чтобы разбить немцев под Варшавой и освободить Варшаву для поляков. Это будет лучшая и действенная помощь полякам-антинацистам».
Весь конец августа 1944 года войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов пытались отбросить мощную группировку немцев, нависавшую над Варшавой с северо-востока, чтобы создать условия для освобождения столицы Польши.
10 сентября 47-я армия и 1-я армия Войска Польского перешли в наступление на Варшаву. Им противостояла 100-тысячная группировка немцев. Шли упорные бои за восточную часть Варшавы – Прагу. В ночь на 14 сентября советские войска вышли к Висле. Гитлеровцы взорвали все мосты через реку. Слабые повстанческие силы не смогли помешать разрушению мостов. Лишний раз сказалось отсутствие координации между действиями АК и советских войск.
Именно 14-15 сентября 1944 года являлось с военной точки зрения самым подходящим моментом для начала восстания в Варшаве, которое, в случае захвата мостов через Вислу, могло привести к быстрому и с наименьшими потерями освобождению города. Но к тому времени Коморовский уже начал с немцами переговоры о капитуляции...
Повстанцы-харцеры
16 сентября 1944 года 1-я армия Войска Польского начала переправу на западный берег Вислы, пытаясь соединиться с повстанцами. С 16 по 20 сентября в Варшаву переправились 6 усиленных пехотных батальонов, однако танки и орудия перевезти не удалось. Командование АК могло бы ударом из центра города помочь десанту, но оно приказало своим частям не переправляться вместе с десантниками обратно за Вислу, а пробиваться в центр столицы. К 23 сентября гитлеровцы вытеснили десант на восточный берег. Польские части понесли тяжёлые потери: 3764 убитых и раненых.
Несмотря на тяжёлое положение, которое сложилось для советских войск под Варшавой, помощь повстанцам всё же была оказана. Она была эффективнее, чем та, которую пытались доставить по воздуху англо-американские ВВС.
Маршал К. Рокоссовский отмечал: «...с 13 сентября началось снабжение повстанцев по воздуху оружием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами. Это делали наши ночные бомбардировщики По-2. Они сбрасывали груз с малых высот в пункты, указанные повстанцами. С 13 сентября по 1 октября 1944 года авиация фронта произвела в помощь восставшим 4821 самолётовылет, в том числе с грузами для повстанческих войск - 2535. Наши самолёты по заявкам повстанцев прикрывали их районы с воздуха, бомбили и штурмовали немецкие войска в городе». Всего в этот период было сброшено 156 миномётов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 41 780 гранат, 3 млн патронов, 113 тонн продовольствия и 500 кг медикаментов.
Сталин, выполняя обещание, данное Миколайчику, приказал командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу К. Рокоссовскому направить в Варшаву офицера-разведчика с радистом. В Варшаву был заброшен разведчик лейтенант Иван Колос – «капитан Олег». Он действовал среди восставших поляков с 21 сентября по 2 октября 1944 года. Благодаря его усилиям советское командование перебросило восставшим полякам значительное количество военных грузов, медикаментов и продовольствия.
В отчёте лейтенанта Колоса подробно описывался ход событий в Варшаве с 21 сентября до капитуляции восставших: «…К концу восстания всё население с нетерпением ожидало Красную Армию, обвиняя АК в преступном разжигании восстания, поведшего к гибели тысяч мирного населения. Аналогичные настроения появились и внутри самой АК. Реакционные элементы и, в первую очередь, боевая подпольная организация АК, так называемая «ПКБ» (Паньствовы корпус безпеченьства) проводили ярко выраженную националистическую политику. Всё украинское население, оставшееся в городе, было вырезано или расстреляно. Силами «ПКБ» также были уничтожены остатки евреев, которых не успели уничтожить немцы. «ПКБ» проводили специальные облавы на русских военнопленных, вырвавшихся из немецкого плена, стремясь захватить заложников для последующего обмена с Красной Армией... Так, например, АК держала в качестве заложников подполковника Николая Румянцева, майора Николая Городецкого и профессора медицины Александра Даниловича Ершова. Участниками АК были убиты офицеры и солдаты 9-го полка 1-й Польской армии, которые прошли в центр после разгрома немцами Чернякувского участка. Сообщивший об этом агенту Разведотдела штаба нашего фронта - сержант полка Ляхно, вскоре был застрелен из-за угла…».
Цена предательства
29 сентября гитлеровцы, получив подкрепление, начали очередную атаку на повстанцев. Учитывая сложившуюся обстановку, советское командование решило, что единственным выходом для повстанцев станет эвакуация.
30 сентября советские разведчики получили приказ командования: в 10.00 штурмом захватить западный берег Вислы, куда подойдут лодки, способные за один рейс переправить 350 человек. Штурму должны были предшествовать артобстрел, авиабомбёжка позиций противника и дымовая завеса. В назначенное время отряды повстанцев заняли исходные позиции к атаке. Началась артподготовка, в воздухе появились советские самолёты, но дымовую завесу установить не удалось. Поступил новый приказ: штурмовать позиции противника без дымовой завесы или ждать до вечера. Решили отложить штурм до вечера.
Однако к вечеру того же дня немецкое командование прислало к повстанцам своих представителей, заявивших, что генерал Бур ведёт переговоры о капитуляции. Штаб Армии Крайовой приказал своим отрядам прекратить огонь и вступил в переговоры с немцами.
Т. Коморовский 2 октября 1944 г. подписал с командующим германскими войсками в Варшаве генералом СС фон дем Бах-Зелевски соглашение о капитуляции. В плен попало 17 тыс. повстанцев, в т.ч. 922 офицера Армии Крайовой.
Тадеуш Коморовский и фон дем Бах. Капитуляция Армии Крайовой, 1944 г.
Управление контрразведки «СМЕРШ» 1-го Белорусского фронта фиксировало отношение личного состава 1-й армии Войска Польского к капитуляции повстанческих отрядов АК в Варшаве: «…Старший адъютант 2-го батальона 1-й пехотной дивизии Здунчик 5 октября с. г., прочитав сообщение о капитуляции командования АК, в присутствии нашего оперработника заявил: «Это предательство, какого не видел ещё мир. Офицеры АК дошли до того, что стали охранять немецких офицеров. Я не понимаю, в чём здесь дело. Они боятся нас, не хотят, чтобы мы вошли в Варшаву, а поэтому сдали свои позиции немцам, тем самым оказали им большую помощь. Однако с этим у АК ничего не выйдет».
Если говорить о дальнейшей судьбе плененных поляков, то на эти вопросы тоже отвечают рассекреченные архивы ФСБ: «Сведения о том, что гитлеровцы создают из поляков вооружённые формирования, поступали и от зафронтовых групп 4-го Управления НКГБ СССР с территории оккупированной немцами Польши. 17 января 1945 г. нарком госбезопасности УССР комиссар ГБ 2-го ранга С.М. Савченко направил заместителю наркома госбезопасности СССР комиссару ГБ 2-го ранга Б.З. Кобулову спецсообщение «О формировании немцами польской армии». В документе говорилось: «…По сведениям, полученным от агентуры, засланной в отряды Армии Крайовой, командующий Армией Краевой Коморовский Тадеуш, известный под псевдонимом «Бур», с поражением варшавского восстания, отказавшись перейти на советскую сторону, сдался в плен немцам и был заключён в лагерь Торн. ...немцы этапировали из Варшавы в лагерь Биркенау, находящийся в районе г. Освенцим, 5-7 тысяч поляков - участников варшавского восстания. Среди них проводится вербовка в немецкую армию, сопровождающаяся угрозами».
Капитуляция повстанцев в Варшаве
Потери повстанцев за время боёв составили около 17 000 человек, гитлеровцы потеряли до 3000 человек. Наибольшие потери понесло гражданское население. По приблизительным оценкам, в Варшаве немцами было уничтожено от 100 до 150 тысяч человек. Всё гражданское население Варшавы немцы вывезли из города, 87 тыс. человек попали на принудительные работы в Германию.
В ходе уличных боёв было уничтожено порядка 25 процентов довоенной застройки Варшавы, а после капитуляции польских сил германские войска целенаправленно, квартал за кварталом, сравняли с землёй ещё 35 процентов зданий города. Вплоть до освобождения Варшавы 17 января 1945 года части СС по указанию Гиммлера планомерно взрывали культурные памятники (особенно архивы и библиотеки) польской столицы.
Выселение немцами гражданского населения Варшавы после акции «Буря»
Трагедии можно было избежать
До сих пор на Западе находятся те, кто осмеливается упрекать командование Красной армии и руководителей СССР в том, что они не захотели помочь восставшей Варшаве. Возникает вопрос: как бы пошло восстание, если бы оно началось на несколько недель позже и было скоординировано с советским командованием? Ответ однозначный – таких потерь, особенно среди гражданского населения, удалось бы избежать и сама Варшава не оказалась разрушенной. Ведь Сталин изначально ставил задачу советским войскам – Варшаву при штурме сохранить.
Что касается потерь Красной армии под Варшавой, то только в августе - первой половине сентября 1944 года войска 1-го Белорусского фронта потеряли на подступах к Варшаве более 166 тыс. человек, потери 1-го Украинского фронта лишь за август составили свыше 122 тысяч. То есть оба фронта практически за месяц боёв потеряли более 289 тыс. человек. В боях за освобождение всей Польши погибло до 600 тысяч советских солдат. Войско Польское, освобождая Родину, потеряло 26 тысяч убитыми и пропавшими без вести. Это колоссальная цена, заплаченная за освобождение этой страны.
Многие критики действий Красной армии в годы войны любят тезис «завалили трупами». Но, когда заходит речь о Варшавском восстании, эти же люди с гневом возмущаются, что советское командование не бросило обескровленные воинские части на штурм хорошо укреплённого гитлеровцами города. Документы свидетельствуют: Красная армия, не знавшая о восстании, не могла учитывать его в своих планах, и физически не готова была ему помочь.
Так кто же виноват в провале Варшавского восстания? Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский, поляк по национальности, в интервью иностранным журналистам в августе 1944-го не был политкорректен: «Командование Армии Крайовой совершило страшную ошибку. Мы ведём военные действия в Польше, мы та сила, которая в течение ближайших месяцев освободит всю Польшу, а Коморовский вместе со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке – как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завёрнутым в ковёр… Если бы здесь речь шла всего-навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идёт о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас всю вину за неё пытаются переложить на нас. Мне больно думать о тысячах и тысячах людей, погибших в нашей борьбе за освобождение Польши. Неужели же вы считаете, что мы не взяли бы Варшаву, если бы были в состоянии это сделать? Сама мысль о том, будто мы в некотором смысле боимся Армии Крайовой, нелепа до идиотизма».
В освобождённой от нацистов Польше «аковцев» долгое время называли – «проклятые солдаты». Прошли десятилетия, историческая правда стараниями политиков ушла на задний план. И теперь предавшие польский народ «проклятые солдаты» возводятся в современной Польше в ранг героев. Впрочем, как и в соседней Украине их бандеровцы... И вновь блуждают мифы...
Ни в современной Польше, ни на Западе в целом, правда никого не интересует. Миф о «предательстве Варшавского восстания Сталиным» удобен с точки зрения текущего политического момента. Сегодня польские политики требуют от России извинений и принимают законы о сносе сотен памятников павшим советским воинам. Некоторые договариваются и просто до откровенного маразма, как, например, один из министров обороны Польши несколько лет назад заявил: «Нужно отдавать себе отчёт в том, чем было Варшавское восстание. Это была крупнейшая битва, которая предрешила судьбы Европы, потому что только благодаря этому фронт был удержан, только благодаря этому многие страны могли сохранить независимость, только благодаря этому советская армия не пошла дальше на запад. А так могло быть, нужно отдавать себе в этом отчёт: советская армия могла пойти гораздо дальше на запад, чем пошла, если бы не жертва Варшавского восстания». Прочитав такое, и не поймёшь уже – а с кем, собственно, в Варшаве сражались поляки?
Но нам самим не стоит повторять чужие мифы, порочащие предков, отдавших жизнь за освобождение Европы от нацизма.
1 августа в годовщину восстания в Варшаве, и россияне и поляки должны совместно почтить героизм своих отцов и дедов. Эта дата призвана объединить историческую память России и Польши вокруг главного вывода: только дружба и тесное взаимодействие между двумя славянскими народами являются залогом их счастливого и достойного будущего. Без предателей и политических авантюристов.
Материал подготовила ветеран УФСБ России по Саратовской области, кандидат исторических наук Татьяна Бреус
Фото из открытых источников
