Мужество варшавян, запертых в стенах родного города, вступивших в неравный бой с вооружённым до зубов противником, их героизм и самоотверженность вписаны в историю движения Сопротивления. Единственное, что омрачает память об этом событии, – сегодняшние заявления польских политиков и историков о том, что в поражении восстания и его огромных потерях виновата Красная армия и лично И.В. Сталин. Вот так – ни больше и ни меньше.
Один из политических лидеров США несколько лет назад, выступая в Польше на митинге рядом с памятником героям Варшавского восстания 1944 года, прямо обвинил Красную армию в поражении восстания в Варшаве: «…Летом 1944 года гитлеровские и советские войска готовились к ужасной и кровавой битве прямо здесь, в Варшаве. В этом «аду на земле» граждане Польши встали на защиту своей родины. …А на другом берегу реки советские войска остановились и ждали. Они наблюдали, как нацисты безжалостно уничтожали город, жестоко убивая мужчин, женщин и детей». Пожалуй, не стоит его строго судить, а также тех, кто написал ему эту речь. Нет никаких сомнений: глубина их познаний в польской и российской истории весьма ничтожна, а знания о том, что же на самом деле происходило в Варшаве и её предместьях в 1944 году, близки к нулю.
Но проблема, однако, в том, что миф о «злодействе Сталина», якобы давшего немцам подавить Варшавское восстание, «предательстве поляков» Красной армией, прочно циркулирует с конца 1980-х годов и в нашей стране. Впрочем, изощрёнными мифами это событие начало обрастать с подачи его организаторов, когда ещё не закончились бои на улицах Варшавы, гибли мирные граждане, а те, кто затеял эту авантюру, трусливо пытались свалить вину за поражение на других...
Архивы говорят
Что же произошло в Варшаве в 1944 году, и что этому предшествовало? В этом помогут разобраться архивы. За последние 20 лет Министерством обороны РФ и ФСБ России рассекречено множество архивных документов того периода. Они опубликованы на официальных сайтах ведомств, в военно-исторической литературе, изданы отдельные сборники. Так, ещё осенью 2007 г. издан совместный польско-российский сборник «Варшавское восстание 1944 года в документах из архивов спецслужб» – 150 рассекреченных документов Центрального архива ФСБ России и Института национальной памяти Польши. Польской стороной в сборник включены оперативные документы вермахта и немецких спецслужб, сведения разведывательного характера, полученные во время боёв в Варшаве в августе-октябре 1944 года; следственные материалы польских спецслужб 1940-x-1950-х годов, проведённых в отношении военнослужащих Армии Крайовой – участников Варшавского восстания. Материалы Центрального архива ФСБ России повествуют о судебно-следственных действиях советских органов безопасности по розыску и наказанию нацистских преступников и их пособников, совершивших военные преступления в ходе подавления Варшавского восстания.
Падение Польши
В сентябре 1939 года Польша, годом ранее не позволившая Красной армии прийти на помощь Чехословакии во время кризиса вокруг Судет, сама стала жертвой агрессии со стороны нацистской Германии. А ведь после «Мюнхенского сговора» 1938 года эти две страны совместно делили Чехословакию. К 17 сентября, менее чем за три недели, польское государство де-факто прекратило своё существование. Правительство покинуло территорию страны. В Лондоне было образовано польское эмигрантское правительство во главе с генералом В. Сикорским. Вплоть до начала Великой Отечественной войны оно занимало по отношению к СССР враждебную позицию, исходя из концепции «двух исторических врагов Польши» – России и Германии.
После бегства польских властей Красная армия вступила на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии, дойдя до «линии Керзона», которая была рекомендована на Парижской мирной конференции 8 декабря 1919 г. Верховным советом Антанты в качестве восточной границы Польши. Этот шаг был восстановлением признанной мировым сообществом нормы, нарушенной Польшей в ходе советско-польской войны 1919-1921 годов. Польское правительство в Лондоне изменение границ не признало.
Армия Андерса: дезертиры
Враждебные отношения стали меняться на союзнические после нападения Германии на СССР. 30 июля 1941 г. дипломатические отношения между СССР и польским правительством были восстановлены. В одном из соглашений Советский Союз выразил готовность создать на своей территории польские воинские части под командованием представителей, назначенных польским эмигрантским правительством, но подчинявшиеся в оперативном отношении Верховному командованию СССР. Формирование польской армии началось в конце августа 1941-го. Командующим эмигрантское правительство назначило генерала Владислава Андерса.
В трудный для страны период Советский Союз выделил на эти цели более 300 млн рублей, предоставил вооружение и продовольствие. К началу 1942 г. численность польской армии достигла 73 415 человек. Но генерал Андерс вступать в войну на советско-германском фронте не хотел. Будучи ярым противником СССР, Андерс был уверен в его неизбежном поражении, но считал: ресурсами Москвы можно воспользоваться для формирования новой польской армии.
И. Сталин вёл переговоры с правительством Польши в Лондоне и с Андерсом, просил отправить уже готовые подразделения на фронт, где была острая нехватка резервов. Андерс заявлял, что армия сможет выступить лишь когда будет готова полностью. Срок полной готовности всё время переносился. 18 марта 1942 г. Сталин, беседуя с Андерсом, потерял терпение и заявил: «Если поляки не хотят здесь воевать, то пусть прямо и скажут: да или нет… Обойдёмся без вас. Отвоюем Польшу и тогда вам её отдадим. Но что на это люди скажут…».
Советские командиры и польские офицеры на учениях (зима 1941 года). Сидящий справа в фуражке — генерал В. Андерс.
В нарушение советско-польского военного соглашения от 14 августа 1941 г. правительство В. Сикорского приняло решение о выводе армии Андерса в... Иран. Передислокация шла в марте-августе 1942 года – в самый тяжёлый для СССР период Великой Отечественной войны, когда германские войска захватили Северный Кавказ и вышли к Сталинграду. Армия Андерса, переименованная во 2-й польский корпус, вошла в состав вооружённых сил Великобритании.
Поляки-патриоты
Бегство армии Андерса подорвало доверие Москвы к польскому эмигрантскому правительству. В апреле 1943-го СССР разорвал дипломатические отношения с правительством Владислава Сикорского (после его гибели в июле 1943 г. кабинет возглавил Станислав Миколайчик).
В марте 1943 г. в Советском Союзе создаётся Союз польских патриотов (СПП), в который входили коммунисты, левые социалисты, людовцы (члены Крестьянской партии) и беспартийные. В самой Польше ещё в январе 1942-го образована Польская рабочая партия (ППР).
По инициативе СПП в мае 1943-го создана 1-я Польская пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко (командир – полковник Зигмунд Берлинг). Она не подчинялась эмигрантскому правительству и действовала под политическим патронатом Союза польских патриотов и Польской рабочей партии. Уже к 29 мая в дивизии насчитывалось более 15 тыс. человек.
Бойцы дивизии им. Т. Костюшко, 1943 г.
К концу 1943 г. польские войска в СССР насчитывали 32 400 человек. В марте 1944-го, перед вступлением Красной армии на территорию Польши, польский корпус развёрнут в армию (с июля 1944 г. – 1-я армия Войска Польского) под командованием генерал-лейтенанта З. Берлинга. Эти польские вооружённые силы плечом к плечу сражались с бойцами Красной армии против гитлеровцев.
Летом 1944 года стало ясно: освобождать Польшу будут Красная армия и Войско Польское. Когда в июле 1944-го на территорию Польши вступили советские войска, был создан Польский комитет национального освобождения (Люблинский комитет) – дружественное Москве временное правительство страны.
К тому же в Польше всё активнее действовали подконтрольные Польской рабочей партии партизанские отряды Гвардии Людовой (ГЛ), то есть «народной», которые вели тактику активного вооружённого противодействия оккупантам. В 1941-1943 гг. созданы другие подпольные организации, воевавшие с гитлеровцами: отряды милиции Рабочей партии польских социалистов, корпус безопасности, Польская народная армия. В январе 1944 года образована партизанская народная армия – Армия Людова (АЛ) под командованием генерала Михаила Жимерского, костяк которой составила Гвардия Людова.
Армия Крайова в режиме ожидания
В Польше в начале 1940 года на базе организации военного типа «Служба победе Польши» был создан «Союз вооружённой борьбы», получивший с февраля 1942-го официальное наименование Армия Крайова (АК), т.е. Отечественная армия, образованная из многочисленных формирований националистического толка. Организация подчинялась эмигрантскому правительству в Лондоне, её военным руководителем являлся командующий всеми польскими вооружёнными силами генерал К. Соснковский, настроенный резко антисоветски. Непосредственно в самой Польше АК с июля 1943 года возглавлял генерал Т. Коморовский (боевые псевдонимы Бур, Лавина, Знич). АК насчитывала, по её собственным данным, 350-380 тыс человек. Однако непосредственно в боевые группы, которые вели диверсионную деятельность и проходили регулярную военную подготовку, входило лишь несколько десятков тысяч бойцов.
Подразделение Армии Крайовой.
Вплоть до конца 1943 г. АК занималась в основном сбором разведданных для британского командования и накоплением поступавшего из Великобритании оружия и боеприпасов. Партизанских отрядов АК фактически не существовало, подавляющее большинство членов организации находилось на легальном положении. Такая тактика называлась «сбережением сил»: АК должна была «стоять с винтовкой у ноги» и ждать военного краха Германии от западных союзников, чтобы затем взять власть в Польше от имени эмигрантского правительства. Предусматривалась и возможность вооружённой борьбы с Красной армией для «освобождения» территорий, вошедших в состав СССР в сентябре 1939 года.
Вплоть до разгрома немецких войск под Сталинградом АК не учитывала возможность вступления Красной армии на территорию Польши. Опираясь на опыт Первой мировой войны, аковцы считали: СССР сильно ослаблен и не способен на масштабные наступательные операции. В конце сентября 1943-го англо-американское командование официально уведомило правительство Миколайчика: Красная армия первой вступит на территорию Польши.
По данным советской разведки
Ставка Верховного Главнокомандования и руководство СССР обладали весьма подробной информацией о военно-политическом положении в Польше и намерениях польского эмигрантского правительства в Лондоне в связи с вступлением Красной армии на польскую землю.
С лета 1943 г. на территории Польши активно действовали отряды советских партизан и оперативные группы НКГБ СССР. Вот как они характеризовали деятельность Лондонского правительства и польских подпольных организаций на территории Польши в 1944-ом: «Официально под руководством эмигрантского правительства во главе с Миколайчиком польская разведка и подпольные боевые структуры Армии Крайовой действовали только против немецких оккупантов и в общих интересах союзников, включая СССР. На самом деле они были нацелены на недопущение установления в Польше режима не только дружественного, но даже лояльного по отношению к Советскому Союзу. «Лондонцы» и их представители в самой Польше не желали даже обсуждать вопрос о так называемых восточных крессах – территориальной принадлежности к нашей стране Западной Украины, Западной Белоруссии и некоторых областей Литвы. Присоединение их в 1939 г. к СССР рассматривалось как оккупация, а Красная армия – как войска оккупантов».
В октябре 1943 г. НКГБ СССР получил из лондонской резидентуры сообщение, что с согласия эмигрантского правительства польским генеральным штабом даны инструкции уполномоченному эмигрантского правительства в Польше «готовиться к оказанию сопротивления Красной армии при вступлении её на территорию Польши». Армии Крайовой предписывалось вести беспощадную борьбу с просоветскими партизанами в Западной Украине и Западной Белоруссии и «готовить всеобщее восстание в этих областях при вступлении туда Красной армии».
Стремясь воспрепятствовать росту авторитета Армии Людовой, командование Армии Крайовой весной 1943 года приказало осуществлять нападение на её отряды.
10 мая 1944 г. руководитель опергруппы НКВД, действовавшей на территории губернаторства, докладывал: «…в начале апреля с.г. в с. Гута-Коштелянска что близ г. Янов, убито 8 поляков из отряда «Гвардии Людовой». Летом прошлого года вооружённым отрядом под командованием Леха в Яновском лесу было убито 23 красноармейца, бежавших из немецкого плена. В марте с.г. там же убиты три раненых советских партизана из соединения Ковпака, оставленных на излечение». В мае 1944 г. один из отрядов АК напал на отряд Армии Людовой под командованием «Зелита» и уничтожил его. Находившийся в этом отряде офицер Красной армии был убит, а советская радистка пропала без вести.
Такие инциденты не способствовали консолидации поляков в борьбе с захватчиками. О настроениях в рядах «Батальонов хлопских» (БХ – отряды «Крестьянской партии») по отношению к «аковцам» сообщил руководитель оперативной группы НКГБ СССР, в январе-марте 1944-го совершившей рейд по территории Люблинского, Краковского и Варшавского воеводств. На встрече с ним руководитель крупного польского отряда БХ «Блесковицем» заявил: «Мы против всех этих щёголей, представляющих офицеров польской армии. С ними у нас коренные расхождения. Им нужно старое польское правительство помещиков, а мы, наоборот, боремся за новую, демократическую Польшу. Нас с ними связывает общая задача - борьба с немцами и одна национальность. Мы считаем Советский Союз единственной страной, которая поможет выгнать немцев и в будущем обеспечить свободное существование Польши».
В июне 1944 г. советскими разведчиками было перехвачено письмо командира отряда «Батальонов хлопских» «Крестного»: «Летучие отряды Армии Крайовой, принимающие английские самолёты, скрываются от нас... С их стороны мы не видим желания сотрудничать с нами. В нас всё кипит и бурлит от комбинаций руководства, от воровства и спекуляции сброшенным оружием. Так дело может дойти до взрыва. Надо открыто поставить вопрос - либо честность со стороны этих групп, либо разрыв с ними из-за сбрасываемого оружия, которое мы не получаем. Оружие это сбрасывают паны из АК и оно может быть направлено в нашу грудь. Паны насмехаются и обманывают нас».
Советская разведка получила также документы о прямых контактах между АК и германскими спецслужбами. На это ясно указывалось в перехваченной чекистами протокольной записи переговоров представителей германской военной разведки и полиции безопасности с одним из командиров Армии Крайовой майором Кржижановским (псевдоним Вилк). Встреча состоялась 13 февраля 1944 г. Немецкая сторона соглашалась на существование польских вооруженных сил численностью в несколько тысяч человек в обмен на неприменение ими оружия против германских солдат. Документы советской разведки свидетельствуют: после вступления Красной армии на территорию Польши германские оккупационные власти изменили отношение к полякам и стали активно привлекать их для вооружённой борьбы с польскими подпольными организациями левой ориентации и советскими партизанскими отрядами.
20 января 1944 г. опергруппа НКГБ, действовавшая в районе Ровно, сообщила в Москву: «Поляки, проживающие в мест. Рафаловка, Пшеброжах, Рожищах, в последнее время резко изменили своё отношение к советским партизанам и перешли полностью на службу к немцам. В Луцке и Рожищах создана польская полиция, которая усердно выполняет приказы немцев по истреблению русского и украинского населения восточных областей УССР. Поляки разъезжают по украинским сёлам, сжигают их, убивают население и совершают грабежи. За последнее время поляками сожжены с. Тростянец, Омелено и разграблены с.с. Хапнево и Климентовка. В Пшеброжах немцами создан отряд поляков численностью до 1200... Поляки распространяют среди населения провокационные слухи о якобы совершаемых советскими партизанами убийствах польского населения».
Из спецсообщения 4-го Управления НКГБ СССР руководству наркомата госбезопасности от 9 февраля 1944 г.: «Подпольная организация ведёт массовую работу среди зажиточной части белорусского населения и поляков под лозунгом: «Не пускать Красную армию на польскую территорию. Нам помогут Англия и Америка». Организация усиленно готовится к всеобщему восстанию поляков. К вооружённым силам поляков в Советском Союзе организация относится враждебно, называя солдат Польского корпуса в СССР предателями Родины».
Из служебной записки 1-го Управления НКГБ СССР от 20 июня 1944 г.: «По полученным нами агентурным данным, уполномоченный лондонского правительства на территории Польши Янковский и командующий «Краевой Армии» генерал Комаровский дали следующую директиву: «Немцы обанкротились, с ними нечего считаться, главный истинный враг - СССР, все силы против СССР. ...Немцы руководят некоторыми отрядами «Армии Краевой». «Батальоны хлопске» положительно относятся к СССР, вследствие чего «Армия Краева» пытается их разоружить».
Как видим, информация, поступавшая от оперативных групп НКГБ СССР и других источников, давала возможность руководству страны получить объективную картину событий, происходивших в стране накануне восстания в Варшаве. Эти сведения говорили о том, что лондонское правительство и его эмиссары в Польше готовы даже на сотрудничество с немецкими оккупантами, лишь бы не допустить Красную армию на польскую землю.
План «Буря» на захват власти
В октябре 1943-го Т. Коморовский подготовил план вооружённого восстания в Варшаве – «Буря»: внезапным ударом захватить столицу, в течение нескольких дней произвести там высадку польской парашютно-десантной бригады, подготовить всё необходимое для прибытия в Варшаву эмигрантского правительства из Лондона. Одновременно части АК должны были оказывать вооружённое сопротивление Красной армии на территориях, входивших до сентября 1939-го в состав Польши. Представители эмигрантского правительства требовали: вернув Западную Украину и Западную Белоруссию, включить в состав Польши Восточную Пруссию, Силезию и Литву; Латвию, Эстонию и Украину сделать независимыми государствами под польским контролем.
20 ноября 1943 г. командующий Армией Крайовой Т. Коморовский издал приказ о введении в действие плана «Буря».
Первое соприкосновение 27-й дивизии АК и Красной армии произошло на Волыни в марте 1944 г. в ходе боёв за г. Ковель. Советское командование решило сохранить организационную самостоятельность дивизии, потребовав лишь оперативного подчинения. Но Коморовский желал подчинения дивизии только приказам эмигрантского правительства в Лондоне. Когда немцы перешли в контрнаступление, и 27-я дивизия вновь оказалась в их тылу, Коморовский запретил ей пробиваться на соединение с Красной армией, приказав идти на запад.
В июле 1944 г. командование АК приказало своим отрядам самостоятельно, до подхода советских войск, захватить «исторические польские города» Вильнюс и Львов и провозгласить там власть эмигрантского правительства. Однако плохо вооружённые «аковцы» не смогли выполнить задачу. Оба города освободила Красная армия. Здесь впервые произошли вооружённые стычки частей «аковцев» с советскими войсками, так как поляки, выполняя заведомо провокационный приказ Коморовского, отказались разоружиться.
«Буря» не достигла цели – обострить отношения между западными союзниками и СССР по польскому вопросу. Темпы наступления советских войск в июне-июле 1944 года оказались столь стремительны, что союзники на акции АК просто не обратили внимания. К тому же после высадки в Нормандии англо-американцы оказались в очень тяжёлом положении и, рассчитывая на помощь СССР, не собирались портить отношения с Москвой.
Миколайчик не знал, что Рузвельт и Черчилль, причём по инициативе последнего, ещё на Тегеранской конференции руководителей СССР, США и Великобритании (28 ноября-1 декабря 1943 г.), поддержали точку зрения Москвы на будущую советско-польскую границу. При этом, однако, ни Черчилль, ни Рузвельт не проинформировали правительство Миколайчика о достигнутой в Тегеране договорённости.
Таким образом, план «Буря», несмотря на своё грозное название, был, по сути, чисто политической акцией. Его частью стало и Варшавское восстание 1944 года.
Игры политического закулисья
Параллельно «Буре» свои игры вело польское эмигрантское правительство. Направлены они были отнюдь не на спасение Польши и её народа от оккупантов. Эмигрантское правительство Польши пламенно желало захватить власть в стране, но... чужими руками.
Ещё в начале 1944 г. премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль старался заставить эмигрантское правительство Польши нормализовать контакты с СССР и признать «линию Керзона», хотя бы предварительно, как основу будущей советско-польской границы. В феврале 1944-го при посредничестве президента Чехословакии Бенеша в Лондоне начались переговоры между советским послом при эмигрантских правительствах В. Лебедевым и кабинетом Миколайчика. Однако последний упорно отказывался пойти навстречу Москве.
16 февраля 1944 г. Черчилль имел бурное объяснение с Миколайчиком, открыто заявив о своих симпатиях к «русской позиции». Тогда Миколайчик попытался заручиться поддержкой Америки: 6 июня 1944 г. прибыл с визитом в Вашингтон. Президент США Франклин Рузвельт, которому нужны были голоса влиятельной польской общины на предстоявших осенью президентских выборах, заверил польского премьера, что «никогда» не давал согласия на «линию Керзона», вероятно, «забыв» о договорённостях по этому вопросу лидеров Большой тройки в Тегеране-43. Американский президент посоветовал Миколайчику избегать окончательного решения вопроса о советско-польской границе. В это же время американский посол в Москве проинформировал Сталина, что переговоры Рузвельта с Миколайчиком проходили в русле тегеранских договорённостей. Ободрённый поддержкой США, Миколайчик отказался признать «линию Керзона» будущей советско-польской границей, и 23 июня 1944 г. советско-польские переговоры в Лондоне были прерваны.
В этих условиях руководство СССР пошло на образование 22 июля 1944 г. Польского комитета национального освобождения (Люблинский комитет), который в тот же день в освобождённом г. Хелме провозгласил народную власть и опубликовал «Манифест к польскому народу» с программой борьбы за независимость Польши.
После этого польское эмигрантское правительство было вынуждено просить СССР принять Миколайчика в Москве. Подкреплением его позиций на переговорах в Кремле должно было стать восстание в Варшаве. Имелись и другие мотивы к демонстрации силы. Коморовский сообщал в Лондон: «бездействие» АК может толкнуть массы в сторону коммунистов и советские войска, а ещё «хуже» – польские части Берлинга могут триумфально войти в Варшаву без участия АК.
21 июля, получив известие о покушении на Гитлера, Коморовский решил, что давно ожидавшийся крах Германии наступил, и отдал приказ силам АК в Варшаве быть готовыми к восстанию в любой момент. Но идею всеобщего восстания в Польше он отверг, так как оно содействовало бы успехам Красной армии.
23 июля 1944 года И. Сталин заявил о своей готовности принять Миколайчика в Москве. 25 июля в Лондоне польское эмигрантское правительство дало «зелёный свет» восстанию в Варшаве. Миколайчик прибыл в Москву. 31 июля на встрече с наркомом иностранных дел СССР В. Молотовым польский премьер ни словом не обмолвился о восстании. Знавший о подготовке восстания Черчилль также ничего не сообщил Сталину.
Находясь в Москве, польский премьер под влиянием оптимистических сообщений Коморовского на первой встрече со Сталиным 3 августа 1944 г. сообщил: «польская подпольная армия» 1 августа начала открытую борьбу против немцев в Варшаве, и он вскоре намерен выехать туда, чтобы создать своё правительство. Сталин возразил: Варшава, похоже, ещё находится в руках немцев. Однако Миколайчик настаивал, что город будет вскоре полностью освобождён. «Дай бог, чтобы это было так», — ответил советский лидер. Сталин дал в ходе беседы весьма точную характеристику Армии Крайовой, подчеркнув, что она слаба и не вела против гитлеровцев активной борьбы. Сталин прямо сказал Миколайчику, что тактика АК, по его мнению, состоит в том, чтобы «беречь себя и затем объявиться, когда в Польшу придут англичане или русские».
Пустыня вокруг «Бури»
Восстание в Варшаве должно было стать центральной частью операции «Буря». Вся его концепция исходила из краткой, максимум 2-3 дня, и бескровной борьбы против отступавших германских войск, которые сами оставят Варшаву. А чтобы не задерживать их отход на запад, не планировался захват важнейших транспортных коммуникаций, в том числе стратегически важных мостов через Вислу. Главное – взять власть в городе до вступления советских войск, захватив правительственные здания, немедленно разместить в них органы власти эмигрантского правительства. Так как «Советы» надлежало поставить перед свершившимся фактом, ни о какой координации действий с наступавшими советскими войсками речи не шло.
Не желая координировать свои действия с СССР, АК пыталась втянуть в готовящуюся авантюру Великобританию. 27 июля 1944 г. польский посол в Лондоне Рачиньский официально уведомил Черчилля о предстоящем восстании (Миколайчик уже находился на пути в Москву), а министр обороны эмигрантского правительства Кукель озвучил в связи с этим конкретные требования: подкрепить восставших силами польской воздушно-десантной бригады и авиацией.
Однако британский комитет начальников штабов в письменном заключении на меморандум Кукеля ответил: «По нашему мнению, союзные операции в Польше могут проводиться исключительно при полной координации с русским наступлением». Отправку польской воздушно-десантной бригады комитет посчитал нереальной, так как перелёт над Германией привёл бы к тяжёлым и неоправданным потерям.
Патруль повстанцев, август 1944 г.
Англичане не питали иллюзий по поводу боевой мощи Армии Крайовой, считая её потенциал крайне незначительным. Формально в Варшавском округе АК числилось около 30 тыс. бойцов, что вдвое превосходило немецкие силы, однако повстанцы имели весьма скудное вооружение и практически нулевой боевой опыт. Тяжёлое вооружение полностью отсутствовало. Поскольку немцы заблаговременно укрепили ключевые здания в городе, готовясь к обороне против советских войск, восстание без тяжёлого вооружения было обречено на поражение.
Архивные документы свидетельствуют: польское эмигрантское правительство в Лондоне было информировано о том, что восстание в Варшаве подготовлено плохо. Так, 15 марта 1945 г. Лодзинской опергруппой СМЕРШ 1-го Белорусского фронта был арестован заместитель Главного коменданта Армии Крайовой, полковник Роман Рудковский. Из докладных записок СМЕРШ о допросе Рудковского: «…в период Варшавского восстания аковцев он находился в Лондоне, и Миколайчик ему говорил, что у них было заседание по поводу организации восстания в Варшаве, но, ввиду недостаточного знания обстановки в Польше, Совет министров к окончательному решению вопроса не пришёл, было записано: «Предоставить возможность самостоятельных действий генералу «Буру», в зависимости от ситуации на месте». В сентябре Рудковского вызвал Миколайчик, предложил ему вылететь в Польшу, чтобы проверить положение восставших, наличие у них вооружения и боеприпасов, а также ознакомиться с состоянием организации АК. Как показывает Рудковский, он в течение октября-ноября 1944 г., находясь в Польше, передал Миколайчику четыре телеграммы, в которых объяснил, что аковцы к восстанию в Варшаве не были подготовлены, ввиду отсутствия оружия и боеприпасов, несколоченности отрядов АК и отсутствия командных кадров. В одной из телеграмм Рудковский указывал, что главная комендатура АК обманывала лондонское эмигрантское правительство о количестве находящихся в подполье аковцев и их вооружении, преувеличивая при этом в 4-5 раз численный состав АК...»
Таким образом, Варшавское восстание, являясь составной частью плана «Буря», уже на этапе планирования и подготовки строилось на обмане со стороны политических авантюристов, рвавшихся к власти в оккупированной нацистами Польше...
Продолжение следует.
Материал подготовила ветеран УФСБ России по Саратовской области, кандидат исторических наук Татьяна Бреус
Фото из открытых источников
